К актуальному
Скупая русская реальность лишь однажды отрезала Пушкину прозрачный ломтик успеха - "На! Подавись". Это после благословения Державина и восторгов от «Руслана и Людмилы». Затем спохватились - "Не много ли будет?"
Тогда как один-единственный триумф (не испуганный шёпот в тёмном коридоре: «знаете ли вы что вы поэт, и поэт истинный»), а настоящий - как у Вольтера, Байрона, Вагнера, - искупил бы всё. Пушкина надо было просто без всякого оговорок прокатить по улицам Рима на колеснице в лавровом венке. Никто б лица не утратил. Но рожицы скривились: «А не слипнется...?»
Да, почти вся прижизненная критика Пушкина верна. Да, где-то хромает композиция, где-то спорные образы, где-то слишком много перечислений. Но между делом как-то не заметили, что общий уровень пушкинской поэзии делает всю эту критику смешной и мелочной. В принципе, триумфатору положен и «оппонент», бегущий у колесницы и несущий околесицу. Но публика решила, что околесица это главное, а триумф даже как повод для неё - излишен.
Зато когда Пушкина не стало, "триумф" не задержался. Пошли заплачки о «солнце русской поэзии» и дальше-больше. Из Пушкина начали лепить русского Шевченко, коим он для большинства тех, кто о нём слышал, остаётся и по сей день. Внешне это выглядело даже благопристойно, но если приглядеться это был крах попытки превращения Софии в Константинополь, вместо которого уже явственно маячил Стамбул.
Journal information